«Из юности бурной, из самой войны женщина в бурке глядит со стены…»

222В 2016 году, 22 августа,  исполняется 100 лет со дня рождения известного донского писателя Анатолия Вениаминовича Калинина.  Представляем читателям «Донских огней»  материал о «своей правой руке, своем незакатном счастье»,  как говорил  сам писатель о своей жене, – об  Александре Юлиановне Калининой.
«…Думаю, ты тоже, как и я, живешь только нашей встречей. Ничего другого для меня не существует. Зеленоглазая моя, как давно уже я тебя не видел. Кажется, что так много минуло времени. Вот опять написал, хорошая моя, стихи, посвященные тебе, тебе и для тебя. Понравятся ли тебе они?» – это строки из письма А.В. Калинина, написанные в августе 1944 года в освобожденном от фашистов Бухаресте. Сколько их, этих писем летело туда

и обратно с           фронтовой почтой. Десятки, если не сотни. Но это было потом, когда наши войска погнали врага уже по чужой земле.
Читатели часто спрашивали у Анатолия Вениаминовича: откуда, из какого родника                он черпает чистые характеры своих героев? По-разному  отвечал на этот вопрос Анатолий Калинин, говорил, что люди хорошие живут рядом, что много повидал он на   своем веку, и редко, очень редко называл истинный           источник своего вдохновения, «свою правую руку»,    свое незакатное счастье – Александру Юлиановну Калинину.
Огромный раздел творчества писателя посвящен ей, его единственной, и без нее не было бы ничего – ни стихотворений, ни романа «Цыган», ни всех остальных по-вестей, романов, очерков,  статей, поэм. Это она, Саша, умела всегда забывать о себе, жертвовать собой, любить так, как только в романах            пишут. Одного-единственно-го человека в своей жизни – своего ненаглядного Толю.
12 декабря 1941 года считает Александра Юлиановна началом их совместной жизни. До лета 1944 года          Александра и Анатолий бы-          ли неразлучны, деля все тяготы фронтовой жизни. Анатолий Вениаминович в одном          из своих стихотворений на-пишет:

Не под фатою, а в шинели,
Перепоясанной ремнем,
Ее я встретил… Под метелью,
Насквозь пронизанной огнем.
Мы дважды вместе отступали
И наступали через Дон,
И нас под бомбами венчали
Среди лампасов и погон.

Наталья Анатольевна, дочь Анатолия Вениаминовича и Александры Юлиановны, вспоминает: «Не так давно мама дала мне почитать письма  отца ей с фронта, уже за-         падного, наступательного. До этого они были вместе с ноября 1941 года, решив, и да-же, думаю, поклявшись друг другу – если смерть, то только вместе. Отец однажды вскользь сказал мне об этом, мама, всегда сдержанная               во внешнем проявлении чувств, помню, пробормота-              ла едва слышно: «А я бы и не смогла без тебя жить». Я читала эти письма – отец всег- да писал своей Сашеньке           часто, подробно, откровенно    и всегда с тоской – и думала: какие они счастливые, что              на долю их любви выпали   такие испытания. Любовь непременно должна сквозь них пройти, закалиться, очиститься от всего ненужного. Я представила ее, Сашеньку, совсем юную, хрупкую в военной форме и пилотке, стоящей на дороге, по которой в спешке отступали наши, и ждущей, ждущей.… Остановилась машина со знакомыми журналистами, попытались увезти ее с  собой, сказали: «Да там уже немцы камня на камне не          оставили». Она была непреклонна. Смеркалось, опустела дорога. Ей уже казалось, будто она слышит рев немецких мотоциклов, как вдруг появилась одинокая машина. Распахнулась на ходу дверца, и она очутилась рядом со своим дорогим Толей. «Гони! – велел он шоферу. – Они наступают нам на пятки».
Александра Юлиановна (в девичестве Саша Веракс) была машинисткой армейской газеты «За нашу Родину»     56-ой армии. Анатолий Вениаминович – военный корреспондент «Комсомольской правды» – будучи командированный на Южный фронт, он, как и другие журналисты, собирал материал о боях, буднях нашей армии. Затем все съезжались в редакцию, в надежде отпечатать свои записи, а не везти их в рукописях. Помогала военным корреспондентам молодая, красивая Саша Веракс.
Александра Юлиановна и сейчас необыкновенно обаятельна, а в молодости не один мужчина был сражен ее красотой. Рассказывают, что да-же Виталий Александрович Закруткин, известный ловелас, был очарован юной Сашенькой, сравнивал ее с цветущим садом. И  уже после войны, когда Анатолий Калинин облюбовал себе Пухляковку, а заядлый охотник и рыбак  Виталий Закруткин –  Кочетовку, при частых встречах Закруткин спрашивал: «Ну, как там твой сад?», подразумевая Александру Юлиановну, а Анатолий Вениаминович ревниво бурчал: «Цветет…».
В редакции «Комсомольской правды» Александре Юлиановне был отведен большой стол, удобный венский стул, и она сидела перед своей машинкой «Ремингтон», как на троне, без устали что-то печатая, а над нею    висел приличных размеров портрет Карла Маркса. Вероятно, именно это обстоятельство сдерживало рыцарей пера от необдуманных поступков.

Презрев редакцию с утра,
Под вечер стаею влюбленной
Слетались рыцари пера
К прекрасной деве с «Ремингтоном».
И перед ней наперебой,
От шнапса чистого на взводе,
Еще дымясь передовой,
Взахлеб травили эпизоды.
Их обожанием горда,
Она сидела под портретом
С улыбкой легкой, как всегда,
Стуча по клавишам при этом.
Без предпочтения нежна
Ко всем и столь же
                          непреклонна,
Неподражаемо стройна,
Она сидела, как на троне.
И лишь однажды сей сюжет
Война испортила немножко,
Когда задел ее портрет,
С гвоздя обрушенный
                           бомбежкой.
Вот так и вышло, что с утра,
Быв беспартийной
                        машинисткой,
Она для рыцарей пера
Явилась к вечеру марксисткой.
Но тут же вовсе не простой
Догадке вдруг я ужаснулся:
Что, если б фриц
                      не промахнулся,
Не знать мне свадьбы золотой.

Родилась Александра Юлиановна в Ростове-на-Дону в семье железнодорожника Юлиана Доминиковича Ве-         ракса, поляка, и рязанской  красавицы Анны Михайловны Захаровой 24 декабря 1918 года. Семья жила бедно, часто меняя квартиры, но Сашеньке Веракс завидовали подруги –  одевалась она с большим вкусом. Секрет был в золотых руках ее мамы, Анны Михайловны, модистки (портнихи), у которой обшивался весь Ростов-на-Дону. Талант матери передался и  Сашеньке. Кто бывал в доме Калининых, видел на стульях маленькие коврики, очень  симпатичные и аккуратные – дело рук Александры Юлиановны. Наталья Анатольевна, дочь Анатолия Вениаминовича и Александры Юлиа новны, помнит и ковер,                вышитый мамой крестом и  гладью.
В 1938 году Юлиана Доминиковича арестовали только за то, что посещал костел и не почитал начальство. В 17 лет, окончив школу, Саша попыталась поступить в институт – не приняли. Дочь врага народа. Жить как-то надо было, и Саша решила окончить курсы машинисток. Теперь, улыбаясь, вспоминает: «Профессия была выбрана верно –  всегда зарабатывала на духи и чулочки».  
От отца Саша унаследовала искренность и прямолинейность, смелость и отвагу. Судите сами, на войне даже в самые страшные бомбежки она не пряталась и не ходи-           ла в укрытия, а вот мышей  боялась… и до сих пор боится. Наверное, поэтому в доме          Калининых всегда много кошек.
Любовь свою, чистую и светлую, Александра и Анатолий пронесли через всю жизнь. Терпение, понимание всегда царили в доме Калининых. И, может быть, не знали бы мы поэта и писателя Анатолия Калинина, если бы не Александра Юлиановна, которая внесла огромный вклад в его творчество, и ей досталась самая сложная работа – печатать рукописи Анатолия Вениаминовича.
Она терпеливо разбирала черновые наброски, строки, написанные сумбурно, зачеркнутые, исправленные. Душа творца всегда стремится к совершенствованию, поэтому Александре Юлиановне порой до семи раз приходилось             перепечатывать исправленные произведения. Супруга всегда была для Анатолия            Калинина поддержкой и верной помощницей, это ей он посвящал пронизанные бес-конечной любовью и нежностью стихи.

Перед тем как
в бессонное сердце
С дальним эхом войдет острие,
Я хочу на тебя насмотреться,
Незакатное счастье мое.
Я хочу, чтобы ты, как бывало
На исходе коротких ночей,
Напоследок опять подремала
В тишине у меня на плече.
Вот и все. Но хочу я сначала
Так суметь – и за гранью любя, –
Чтобы имя мое защищало
В этом мире надежно тебя.

Многие качества сочетаются в этой прекрасной женщине: она и хранительница домашнего очага, она замечательная мама, и неустанный помощник, и соратник беспокойного человека Анатолия Калинина. Ведь не надо забывать, что 25 лет он был депутатом Верховного Совета, а это очень хлопотное и ответственное дело. И все это время бессменным его помощником и секретарем была Александра Юлиановна. Они вместе объездили почти всю Ростовскую область.
 Александра Юлиановна – это заботливый и терпеливый человек. Забота ее проявлялась буквально с первых дней их знакомства. Надо сказать, что в молодости Анатолий Калинин был необыкновенно худ. Его старшая сестра Любовь Вениаминовна все время шутила над его худобой. «Толька, ты настоящий политкаторжанин!», – не раз говорила  она.
Так вот, уж каким образом неизвестно, но юной Сашеньке Веракс, машинистке армейской редакции, был препоручен целый мешок пряников. Было наказано: никому не давать и самой не есть, беречь до особого случая.  Она распорядилась пряника-ми по своему усмотрению:  подкармливала ими худющего Толю Калинина.
Вряд ли об этом случае знала мама Анатолия Вениаминовича Евгения Ивановна, но любила она Александру Юлиановну безмерно. Судите сами. Если не каждую неделю, то раз в месяц Анатолий и Александра с детьми, Любой и Наташей, предварительно созвонившись, бывали в Новочеркасске, где жили родители Анатолия Калинина. И каждый раз на столе были раки. Евгения Ивановна утром шла на базар и покупала их для Сашеньки. Не раз говорила  Евгения Ивановна: «Спасибо тебе, Сашенька, за заботу о Толе».
В доме Анатолия Вениаминовича и Александры Юлиановны висит портрет работы Бориса Плевакина «Женщина в бурке». Есть в семей- ном альбоме и такая фотография. Снялась на ней Саша    Веракс в бурке еще до Великой Отечественной  войны, очевидно предвидя свою           боевую и беспокойную юность.

Из юности бурной,
Из самой войны
Женщина в бурке
Глядит со стены.
И днем неотлучно
Меня стережет,
И ночью вдруг жгуче
Глазами сверкнет.
Чужая и близкая,
Та и не та,
С замерзшей улыбкой
Надменного рта.
Нашла, безусловно,
Художника кисть
В ее родословной
Внезапный каприз,
Когда из тумана
Ворвался в роман
С рязанскою Анной
Поляк Юлиан.
Тогда же, назначив
И мне в эту смесь
Добавить казачью
Любовную песнь –
Для той, что, как радость,
Явилась сквозь дым,
Едва не украдена
Кем-то другим.
Для той, что из ниши
Подавшись слегка,
Потомственной Мнишек
Глядит свысока.
Победно-печально
Глядит со стены
Из рамы овальной
Глазами войны.

В.КУЛАГИНА,
 заведующая    экспозиционно-массовым отделом Раздорского         этнографического музея-заповедника   (в материале использованы стихи А.В. Калинина).

Поделиться ссылкой: