Это было в разведке
Этой весной поисковый отряд «Донской» обнаружил захоронение бойцов Красной Армии в хуторе Кастырском.
Год за годом поисковики отправлялись на поиски предполагаемого захоронения, но каждый раз показания местных жителей пополнялись новыми данными и версиями о погибших, при этом площадь полевого поиска расширялась до нескольких сотен метров, что осложняло работу. И вот – удача.
– Предполагаемое место захоронения советских воинов на окраине хутора Кастырского нам показали пять жителей хутора еще в 2012- 2013 годах. – отметил В.А. Градобоев. – Все
старожилы указали на одно и то же место.Согласно их воспоминаниям, после кровопролитных боев за освобождение Кастырского в январе 1943 года за хутором были захоронены тела геройски погибших разведчиков. Одни старожилы рассказывали, что эти бойцы попали в окружение, другие уверяли, что еще при оккупации их казнили немцы.
На глубине 170 см поисковикам удалось найти останки одного из советских бойцов, погибшего в январе 1943 года. В течение дня на месте поиска были эксгумированы останки еще 8 воинов Красной Армии. Визуальный осмотр выявил некоторые детали: кости рук и ног погибших имели сколы и разрезы, часть от вражеских пуль и осколков снарядов и мин, в нескольких костях остались пули. Большая часть повреждений костей не соответствовали боевым ранениям. Причем семь скелетов были без черепов. Они были найдены в том же захоронении на некотором расстоянии от остальных останков.
По мнению В.А. Градобоева, предположительно тела бойцов после смерти или при жизни были обезглав- лены. На одном черепе есть двойной рубленый удар (скол части черепа). И эти предположения небеспочвен-ны.
– Просматривая материалы по истории освобождения Константиновского района, нашел воспоминания под-ростка военных лет Дмитрия Юдина о героях-разведчиках, погибших в январе 1943 года, – рассказывает Вячеслав Александрович. – Вот что он говорил: «Наши хуторяне все старались подкормить бойцов, ведь они были такими измученными и голодными. Хутор освобождали дважды, а то и трижды. Во второй раз немцы пленных уже не брали, расстреливали прямо во дворах. Вече- ром к нашему дому на мотоцикле подъехал немецкий вестовой. Выгнал всех из дома в прихожую. Только мы легли спать, как кто-то тихо постучал в двери. Мы разбудили своего дядю, и он впустил ночных гостей. Это были наши разведчики в белых халатах. Дядя дал им спички и показал на комнату спящего фашиста. Быстро его связав и по ходу одевая, разведчики вытащили немца на улицу. Но внезапно изо рта «языка» выпал кляп, и он заорал: «Рус! Иван! Рус! Иван!». А недалеко от нас, в 200 метрах, стояли немецкие часовые и танки. Что тут началось!
Ночь, кругом тьма. Мы всей семьёй бросились в не-подалеку выкопанный окоп. Разведчики на бруствере окопа расположили пулемет и стали прикрывать отход четырех бойцов с «языком». Им помогли наши жители, как проводники. Отход остались прикрывать восемь разведчиков. Немцы стали бить из танка. Разведчики, боясь за мирных жителей, отступили в степь, где пали в неравном бою. Жаль, что их имена остались неизвестны…».
По воспоминаниям жителей хутора Камышного С.Л. Московкиной, П.М.Молокановой и П.А.Чернобылова, они ви-дели группу советских разведчиков, из которых семь бойцов были взяты в плен. Разведчиков пытали, а затем расстреляли. Лейтенанту выкололи глаза и, облив бен-зином, сожгли. Разведчиков избивали прикладами.
По словам Дмитрия Юдина, он видел, как утром следующего дня фашисты вели молодого, крепкого тело-сложения разведчика. Его спина и грудь были покрыты кровавыми полосами и ссадинами, раны на лице и груди кровоточили, оставляя кровавые капли на снегу.
– Все эти воспоминания прежних лет, – отметил В.А. Градобоев, – оставляют нам лишь догадки и предполо-жения. Ведь среди останков действительно попадались обгорелые кости и куски одежды и валенок. Конечнос- ти переломаны, и есть рубленые сколы. По останкам первого из восьми бойцов можно предположить, что при жизни он был ростом свыше 180 см, крепкого телосложения, возраста не старше 25 лет. Очевидно, это и был тот разведчик, о котором упоминал Юдин.
По воспоминаниям ветеранов 24-й гвардейской дивизии, полевая кухня отставала на несколько суток, и приходилось перебиваться тем, чем могли, чем подкармливали местные жители, и чаще угощали жареными семенами тыквы или подсолнечника. И действительно, в карманах шинелей эксгумированных воинов остались несколько тыквенных и подсолнечных семян. У одного в валенках были пучки сена, очевидно, для дополнительного обогрева. В захоронении найдены также остатки одежды и валенок, пуговицы, пряжки ремней. Часть останков и одежды была обгоревшая.
К сожалению, ничего, что могло бы говорить об именах воинов, ни медальонов, ни личных бытовых вещей, поисковым отрядом «Донской» не найдено. Но, как отметил его командир В.А. Градобоев, поиск продолжается, и надеемся, что имена погибших бойцов будут возвращены из небытия.
Подготовил
П.СОРОКИН.